Антон Токарев, ученик липецкой гимназии №69, продолжает делиться увлекательными историями, которые когда-то рассказал ему дедушка, долго работавший в Якутии. Повествование ведётся от его имени.
Первую часть «Северных рассказов» можно прочитать здесь:https://ezhonline.ru/articles/stories/severnye-rasskazy_5246.html, а вторую тутhttps://ezhonline.ru/articles/stories/severnye-rasskazy-vstrecha-s-losem-na-moroshkovom-pole_5256.html
Подготовка
Эх, хорошую книгу Джек Лондон про “золотую лихорадку” написал: горные перевалы, тяжёлые переходы и трудная, требующая полной отдачи работа. Только вот тема упряжек собачьих не совсем раскрыта. Кажется, все на них только и передвигаются, а подробностей столь искусного дела маловато дано. Потому и дополнить их надо. Тем более был у меня опыт как простых переходов на упряжках, так и непосредственного ими управления.
Помню, приехал как-то раз к нам на участок по производственным делам один товарищ от якутов. Требовалось перевести оборудование, небольшое по габаритам, на короткое расстояние. А потому в качестве средства передвижения выбрали упряжки, на которых гость и приехал. Обсудив пару вопросов, мы поделились. Одни пошли собирать нужный груз, другие - готовить упряжь, прилаживать грузовые салазки, запасти немного провизии. Во второй группе оказался я.
Подходим мы с якутом, чтобы упряжь проверить. А перед тем местом, где она стояла, сугроб в полтора метра высится. Думаем, беда – убежали собаки: ищи их теперь. Нам-то ехать надо, причём срочно. Тут хозяин упряжи, видимо, угадав наши мысли, прикрикнул, после чего сугроб рассыпался. Оказалось, когда мы разговаривали в вагончике, собаки уснули и оказались заметены снегом. При этом они не только не окоченели, но, кажется, даже не подавали малейших признаков дискомфорта. Вот что значит – порода!
И пока мы возились, прилаживая дополнительный салазки, остальные товарищи собрали всё необходимое: помимо главного груза взяли целый мешок с рыбой на корм псам, и немного оленьего жира. Он предназначался для защиты от морозного воздуха: попробуй как-нибудь вбежать на улицу в минус тридцать, где метёт метель, да оставить лицо неприкрытым. Сразу почувствуешь, как начнёт покалывать. А мы собирались ехать длительное время, ловя острые воздушные потоки, что было откровенно неприятно. И для борьбы с ними якут посоветовал тонким слоем намазывать жир на лицо.
В итоге, вдвоём примостились полусидя на передней части того, что скорее походило на лёгкие сани, чем на санки, и поехали…
В пути
Дорога хоть и была неблизкой, но время пролетело незаметно. Нам потребовалось пройти что-то около семидесяти километров из-за невозможности ехать напрямик. Забыл сказать, почему же не полетели на вертолёте. Всё просто – та метель, которая замела собак, теперь преграждала воздушный путь через перевал. Никак погода не хотела меняться, и с этим приходилось считаться. Я полностью доверился якуту-проводнику, уверенно ведущему наши сани сквозь мелкую морось снежинок. Сквозь натужный посвист льдинок периодически доносились сопенье и лёгкое рычание, длиной не более секунд двух.
- Подгоняет вожак ленивцев, – с улыбкой пояснил мне якут. – У двоих только пара переездов.
Так бы и ехали, без непредвиденных остановок, ни о чём не думая.
Но тут произошло нечто, что заставило меня поволноваться. Передняя собака начала периодически оглядываться и протяжно порыкивать. Через три таких рыка проводник остановил упряжь и подошёл к вожаку. Надо сказать, что в упряжи собак зачастую нечетное количество – одна ведущая спереди, а сзади неё пары ведомых. Роль вожака при этом неоднозначна: его с одной стороны подгоняют все идущие сзади, но с другой - тот следит за ходом своих подопечных, не давая им спуска. Получается то ли все друг за другом гонятся, то ли убегают. Но оттого упряжь и быстрее едет: отдача у псов максимальная. Но что-то отошёл я маленько от истории…
Оказалось, одна собака начала лениться и понизила темп – эту незаметную для человеческого восприятия аферу быстро вычислили. Вожак откровенно покрикивал на определённого пса. Якут приметил того и решил наказать: пару раз отходил ленивца по спине кожаным ремнём. Казалось бы, можно ехать, но товарищ начал обходить всех псов в упряжке и каждого одаривал такой вот лаской. На резонный вопрос – «Зачем? Ведь только одна провинилась!» - строго ответил:
- Нельзя иначе – собака обидится и вообще ехать не захочет, а так - всем урок на будущее будет. Тут меру понимать надо: сильно отходишь или ругаться без меры начнёшь – не сможешь приказы отдавать, так как уважение потеряешь. А проявишь слабину, позволишь им ленится, останавливаться, когда вздумают, – не то, что ездить не сможешь, собаке навредишь! Они ведь быстро к такому укладу привыкнуть, а отучать, как видишь, трудно их. Однако».
Конечно, удивлён я был такой лекции, ничего не скажешь. Надеюсь, и для дорого читателя стала она не менее интересной...
Продолжение следует.
