Антон Токарев, студент ЛГПУ, продолжает делиться удивительными историями. Их рассказал ему дедушка, долгое время живший и работавший в Якутии. Повествование ведётся от его имени.
Аэропорт в Тенкелях был довольно маленьким. И ничего удивительного. Не город областного значения, не пункт снабжения, а так, посёлочек, где-то в северных широтах потерявшийся. Но имевший своё стратегическое, в рамках одного-двух участков, значение.
И был у аэродрома свой собственный лётчик. Сергей, Серёга и прочие синонимы были ему знакомы, как никакому профессору-специалисту по антропонимике. То ли специфика самолёта его – знаменитого «кукурузника», то ли опыт и привычка повлияли, но имел он своеобразное отношение к полётам. Как у водителя-дальнобойщика, наизусть выучившего каждый поворот.
Серёга мог спокойно взлететь с полосы, чья длинна меньше, чем требовалось. И ведь взлетал же, хотя и не без риска! Выкручивал финты в воздухе, отчего некоторые пассажиры с малым налётом на подобных судёнышках (я в том числе) побаивались. Иногда во время полёта отпускал штурвал и откидывался в кресле. Последнее, да, сегодня уже не кажется столь диким. Но это всё электроника и автопилот. А на том аппарате, который у нас использовали, из электроники, наверное, была лишь лампочка. Которую опять же на нём и перевозили. Думаю, понимает дорогой читатель, в каком порой напряжении приходилось летать.
Один из таких рейсов обернулся шуткой со стороны Серёги. Он предложил мне «порулить». Порулить самолётом! На высоте. В полёте.
- Да давай, что ты, как не знаю кто!
- Да ты что, я тут не знаю ничего! Это самолёт!
- Ладно тебе. Ничего сложного нет. Ты присаживайся, главное.
Столь коротким переговорам позавидовал бы и Витте.
На самом деле ничего сложного в управлении и вправду не оказалось. По крайне мере, в безветренную погоду с идеальной видимостью и набранной высотой при отсутствии необходимости посадить аппарат. Вниз под ногами две педали: тормоз и газ. Да, как в автомобиле. Да, относительно просто ими орудовать. Нажал, главное - штурвал не отпустить, и самолёт чуть быстрее полетел. Чуть. На другую надавил – страшно стало, не дай Бог потерять скорость и… Сами понимаете.
А вот со штурвалом дело оказалось сложнее. Мы как привыкли по фильмам видеть? Правильно! На себя потянул, самолёт вверх нос задирает. Толкаешь от себя – кланяется. Тут же всё наоборот. О чём меня заблаговременно предупредил Серёга, хотя осадок недоверия всё равно остался. Непривычно как-то! И именно с этим самым штурвалом любил поиграть Сергей. Иногда оттянет его, чтобы вниз резко направится, а тут думаешь, что негоже. Или когда происходит подъём. Можно и выронить что-нибудь, особенно, фляжку с водой. Когда летишь-то уже полтора часа кряду, а за бортом картинка не меняется вовсе, как-то сознание успокаивается и тянет поспать. А тут он со своими выкрутасами!
Ну и лечу. Уже я, собственно, за штурвалом. Минут десять лечу. Пятнадцать. Кажется, скорость у «кукурузника» не больше, чем у моей «Явы». Понятно, почему поговорить хочется или сделать что-нибудь этакое. До того свыкаешься с монотонным тарахтеньем двигателями и мерными взмахи лопастей, в одну протяжную тарелку сливающихся. Красота. Романтика…
Между тем летим дальше. Рассуждения уже не идут в голову. Картина вроде не меняется – белое полотнище пониже горизонта натянуто и стелется до самой кромки неба. А внутри всё сжалось, клокочет. Вдруг нажмёшь не туда или штурвал дёрнешь, и начнёт скакать борт, как у грузовика на ледяной дороге. Не знаешь же! Не моя стихия.
- Всё, хватит с меня! Бери обратно управление, - сказал я Серёге, принимаясь уже не выпрыгивать, как хотелось, а вполне спокойно подняться из-за штурвала.
Это действо оказывается немного скудным на события. Особенно, когда смотришь с пассажирского кресла, где свободно сидишь и болтаешь ногами, разговариваешь. Вроде бы и делать ничего не надо. Тут с привычным транспортом, наземным, ой какое расхождение! А привычка не даёт расслабиться. Приходиться сидеть…
Летим мы около трёх часов. Абсолютно нечего делать. Из-за чего испытывать внутренний конфликт. И ещё опаску за возможные непредвиденные обстоятельства. Вдруг ветер закружит? Хотя какой тут ветер! Но вдруг? Так и летели дальше. Хорошо, что сажать «кукурузник» пришлось не мне. Боюсь даже представить, что из этого получилось бы.
