У нас дома было много книг. Они стояли на полках и в шкафах за стеклянными дверями. Прошло два десятка лет с тех пор, как моя детская комната была мной оставлена – я вырос и уехал жить в другой город. Остались ли впечатления от книг, окружавших меня в те времена?..
Утром я видел сквозь сон корешок той или иной книги. Не понимая смысла, читал: «Мио, мой мио». Казалось, в названии не хватает букв, какая-то бессмыслица. Я протирал глаза, чтобы убедиться, не слеп ли после сна. Читал снова: «Мыло, мой мыло». И шёл умываться.
Помню книгу «Моя первая русская история». В ней говорилось о Вещем Олеге, о варягах и хазарах. На первой странице в виде эпиграфа красовался стишок:
«Бойтесь, дети, лени, как дурной привычки.
И читайте в сутки вы хоть по страничке».
Вечерами я читал в ванной или на балконе. Мне нужна была особая атмосфера для чтения, чтобы ничего меня не отвлекало – ни разговоры родителей, ни телевизор, ни телефонные звонки. Хотелось погружаться в книгу и верить тому, что я нахожусь внутри произведения. Первое выученное стихотворение - «Война» Николая Гумилëва.
«Как собака на цепи тяжёлой,
Тявкает за лесом пулемëт.
И жужжат шрапнели, словно пчëлы,
Собирая ярко-красный мëд».
Редкий случай, когда я тянул руку во время урока в школе. Вышел к доске и с чувством гордости прочёл без запинки стихотворение. Заслужил пятёрку.
С определённого момента мне начало казаться, что выбор книги имеет для меня порой какое-то мистическое значение. Я учился на втором курсе музыкального училища. Однажды вечером, укладываясь спать, включил на мгновенье ночную лампу - и меня, будто солнечный зайчик, ослепил блеск золотых букв за стеклянной дверцей книжного шкафа. Я подошёл ближе и прочитал: «Петрарка. Сонеты». На первой странице сообщалось, что поэт всю жизнь вставал утром в четыре часа. Меня точно молнией озарило. Ни одного сонета тогда я не прочëл, но решил, что каждое утро буду вставать в половине шестого, чтобы с шести часов заниматься в училище сольфеджио и фортепьяно. Не попадись мне книга сонетов Петрарки, не нагнал бы я своих сверстников по музыкальным предметам и уж тем более не перегнал бы, учитывая то, что у всех моих однокурсников была музыкальная школа за плечами, а я пришёл с нуля после одиннадцатого класса.
Близился час окончания училища. Экзамены были сданы. Предстоял концерт прощания выпускников. Это было самое лучшее время моей жизни. Впереди меня ждал Петербург. Позади клубилось облако искрящегося счастья. Четыре года промелькнули, как один весенний день. Я даже написал музыку. Сел за фортепьяно, а пальцы уже знали, что играть. Нужно было найти хороший текст для будущей песни. Я позвонил своему педагогу и попросил посоветовать автора, на стихи которого можно было бы положить музыку. Прозвучала фамилия – Пастернак. Оставалось выбрать стихотворение и надеяться, что оно совпадëт по размеру с моей мелодией. С полки я достал книгу стихов Бориса Пастернака, открыл содержание и стал искать подходящее название. «Разлука». «Ух ты!» – подумал я. Только бы подошло…
«С порога смотрит человек,
Не узнавая дома.
Еë отъезд был как побег.
Везде следы разгрома.
Повсюду в комнатах хаóс.
Он меры разоренья
Не замечает из-за слëз
И приступа мигрени».
Идеально! Удача!
Я стоял на сцене в белой рубашке и чёрных брюках. Кудрявый, юный. Туфли отражали свет софитов. В руке у меня был микрофон. Друзья-музыканты мне аккомпанировали: гитарист, трубач, ударник, скрипач и пианист. «Эта песня посвящается училищу и всем педагогам», – сказал я с грустью. И запел…
С тех пор было много чего прочитано. Но те первые впечатления от книг в моей детской комнате всё равно что светлячки тёмной ночью. По ним я всегда найду дорогу домой.
Всеволод Нелюбов,
г. Санкт-Петербург
